Масленица была в детстве моим самым любимым народным праздником.
Тому служило сразу несколько веских поводов.
Во-первых, зима отступала по всем направлениям.
Снег старел буквально на глазах и из сине-зелёного становился ноздревато-серым.
От яркого солнечного света он стремительно превращался в грязный пепел уходящих холодов.
Особенно по этому поводу ликовали голуби и коты.

Люди выражали радость при помощи блинов.
Мама их пекла почти каждый день.
С блинами ходили в гости к ближайшим родственникам.
Ими невольно хвастались, как шедеврами кулинарного мастерства.
Как правило, к ним прилагались густая домашняя сметана,
растопленное сливочное масло и липовый мёд.
Популярностью пользовалась сгущёнка.
У неё не было явных недоброжелателей.
О вреде сладкого стали задумываться намного позже.
А тогда махали рукой и говорили: «Ай-да, ладно!..»

В-третьих, под финал праздника, на прощёное воскресенье,
в городе устраивались проводы зимы.
Под них отводили место за рекой Кинель, на опушке большой тополиной рощи.
Там устанавливались столы с самоварами и пирожками, развешивались яркие флажки,
сооружались разные затейливые аттракционы.
Вдоль ярмарочных рядов разгуливали слегка хмельные мужички с аккордеонами.
Их сопровождали румяные тетки, которые распевали не совсем приличные частушки.
Но это никого не смущало.
Наоборот, придавало особый задор…

Туда-сюда сновали розвальни, которые самоотверженно тянули маленькие кони с мохнатыми мордами.
Они были сизыми от заиндевевшего дыхания.
За спиной нарядного кучера обычно кувыркалась целая куча-мала детей самого разного возраста.
Они отчаянно пихались и было удивительно,
что никто из них, играя, не выпал под скрипучие полозья.

В разных местах разгорались ожесточённые бои на подушках.
Пух и перья долетали до верхушек деревьев.
Сами бойцы обычно раздевались до пояса и перед тем,
как рухнуть с гладкого столба на землю, делали невероятно страшные лица.
Со стороны это выглядело очень смешно.
Но на их месте вряд и кто пожелал бы оказаться…

Кульминацией всего праздника служило торжественное сожжением чучела Зимы.
Его сооружали из старых фуфаек, плотно набивали соломой вперемешку с промасленной паклей и обильно поливали бензином.
Оставалось только понести спичку.
Услужливых рук было предостаточно.
Воплощение зла полыхало весело.
Пожарный наряд в стороне деловито проверял свои брандспойты и настороженно посматривал по сторонам.
Но, впрочем, ни одна искра не посмела уклониться от заранее согласованного курса…

И всё-таки в праздниках той поры торжествовало нерегламентированное веселье.
А потом оно куда-то улетучилось…