Сергей Корнеев был видным парнем: высоким, атлетично сложенным,
с густой копной вьющихся волос – похоже, никогда не знавших расчёски.
Правда, лицо его было напрочь лишено четких аристократических линий
и больше напоминало несколько картофельных клубней, сросшихся вместе.
Но это его ничуть не смущало.
Как и то, что он мог запросто прийти на уроки в рваных кедах без шнурков или даже в замызганных калошах…

Мы познакомились, сидя за одной партой – второй в центральном ряду.
Чем руководствовалась судьба, рассаживая учеников в нашем 9 «В» классе - совершенно непонятно.
Как и положено третьей букве алфавита, он находился с краю по привилегированности после «А» и «Б».
В него записывали кого попало: учеников из разных восьмилетних школ города, желавших закончить десятилетку.
Но, несмотря на хаотичность набора, получился, по-моему, удачный класс.
Особенно, если учесть такую харизматичную личность, как Корнеев…

Он жил с матерью и младшей сестрой почти на самой окраине города.
Входя в их низенький дом, надо было вовремя нагнуться, иначе был риск задеть головой притолоку.
В запыленные окна виднелись ноги прохожих и чахлые кусты живучей городской флоры.
Несмотря на бедность быта, обстановка у них была вполне уютной.
Радушная матушка Корнеева жарила вкусные беляши.
Его сестрёнка, пунцовая от непонятного мне смущения, ставила их на стол.
Мы пили густой чай и вели разговоры на самые разные темы. В основном, музыкальные…

По рассказам Корнеева, они приехали откуда-то с Северного Кавказа.
Он хвастался, что занимался там в полулегальной секции каратэ
и даже принимал участие в каких-то боях без правил.
Правда, никакими секретными приемами так и не поделился.
Но я особенно и не настаивал.
В такой компании я ощущал себя вполне уверенно на любой дискотеке.
Потенциальные обидчики, поглядывая на широкие плечи Корнеева, на всякий случай тоже держались в стороне…

Мы оба увлеклись новомодными группами: «Pink Floyd», «Rainbow», «Queen», «Uriah Heep» - теперь все и не упомнишь.
Корнеев, пользуясь своей выдающейся общительностью, завязал знакомства в музыкальной тусовке города
и мог переписать на магнитофон новые альбомы прямо с зарубежных пластинок.
Я приносил к нему чистую ленту, а через неделю получал полноценный дубликат мирового хита.
Кажется, после выпускного вечера, пара лент так и осталась у него на руках.
Я надеялся забрать их потом: думал, спишемся и ещё увидимся…

Увы, не сложилось.
Корнеев внезапно махнул на самый край света – на остров Сахалин.
Говорят, закончил там институт и получил диплом переводчика.
Чем он занимался в лихие девяностые – никому неведомо.
Но, по некоторым слухам, однажды его нашли без признаков жизни в съёмной комнате.
В новых боях без правил старое каратэ не помогло…