Кроме оловянных солдатиков и пластмассовых конников в моём игрушечном войске были и другие подразделения.

Например, игральные карты.
В детстве они исполняли другие служебные функции.
Между прочим, в подкидного дурака я научился играть только в институте.
До этих пор тузы, короли и валеты исполняли роли офицеров.
Прочая мелочь шла в атаку.
Как правило, черные дрались с красными, а пики с трефами яростно боролись против бубен и червей.
За этими баталии свысока наблюдали шахматные фигуры…

Кто и когда научил меня играть в шахматы – точно неизвестно.
Возможно, старший брат – когда приезжал домой на побывку.
У нас в семье была большая деревянная доска, которая от старости разломилась пополам.
А может быть по другой причине.
Просто кто-то был крайне недоволен проигрышем!
Но несмотря на такое состояние доски, все фигуры были в целости и сохранности.
Подменять пешки спичечными коробками не приходилось…

Самую первую победу я одержал именно над старшим братом.
Или над кем-то из его друзей.
Собираясь дома, они, как и подобает интеллигентным юношам, проводили время за игрой в шахматы.
Между собой им уже было скучно соперничать.
Здесь очень удачно подвернулся я – как предполагаемый объект для непрерывных выигрышей.
Поэтому внезапный мат привел моего соперника в состояние шока.
Он назвал это случайностью.
Но вскоре случайность стала повторяться с пугающей закономерностью…

Как-то раз в городе затеяли шахматный турнир между школами.
К нам в класс пришла завуч и строго спросила: «Кто умеет играть в шахматы?»
Оказалось, два человека.
Мы сыграли между собой пару партий.
Первая закончилась вничью, а вторая – моей победой.
После неё я отправился во дворец культуры «Юбилейный» на жеребьёвку.
В нашей команде мне достался последний – четвёртый номер.
Под им играли только самые слабые…

Чтобы хоть как-то унять предстартовое волнение, я взял в библиотеку книжку про шахматы.
Название её я уже не помню, но она сделал своё доброе дело.
Я изучил пару эффектных приёмчиков, которые мне очень помогли в схватках с опытными соперниками.
Из четырёх партий я все закончил уверенным матом.
Шахматные эксперты были немного обескуражены подобным результатом.
Обо мне даже напечатали небольшую заметку в городской газете.
Кажется, это было первое упоминание моего имени в печати…

Впрочем, от предложения посещать шахматную секцию при Доме пионеров я категорически отказался.
Просто вспомнил совет Марка Твена: «Лучше молчать и казаться дураком, чем заговорить и развеять все сомнения!»
Кстати, он отлично работает и в других ситуациях.
Но постигать эту истину приходилось исключительно на своём опыте.
Попросить совет было не у кого…