А еще говорят, что наши люди за последние годы утратили тягу
к классической литературе!
Что в широких массах безнадежно утрачен интерес к высокой духовности -
то есть к тщательному поиску самого низкого в себе, а еще больше в других.
Как бы не так!
Есть еще оазисы в стране...
На небольшой станции, где время остановки измеряется даже не в минутах,
а в секундах, в вагон вошла семья: папа, мама и дочь - средняя школьница.
Не теряя драгоценного времени, каждый занялся своим любимым делом.
Папа забрался на верхнюю полку и вскоре самозабвенно захрапел,
дочурка принялась углубленно изучать коммуникационные возможности
своего мобильного телефона,
а мама завела непринужденную беседу с пассажиркой напротив...
Как водится, обсуждались самые разные темы:
виды на урожай, никудышное лето
и перемены в семейной жизни близких и дальних родственников.
И, как обычно это бывает, бытовые разговоры,
словно искры, попавшие на сухую траву,
воспламенили жаркие споры об истории, политике и судьбах народа...
Новая попутчица оказалось на редкость начитанной.
Ее недюжинный литературный багаж были богато представлен сказками
Салтыкова-Щедрина, рассказами Максима Горького и
поэмой Некрасова "Кому на Руси жить хорошо"...
Кроме того, она имела твердые, хотя и немного фрагментарные,
сведения об основных - по ее мнению, - событиях девятнадцатого века:
восстании декабристов, отмене крепостного права и
ссылке Ленина в село Шушенское...
Женщина без устали обличала проклятое прошлое более чем вековой давности.
Гневно причмокивая, она, чуть понизив голос, рассказывала нам,
как цари пили кровь невинно убиенных младенцев,
а потом отдавали их на растерзание людоедам-дворянам.
При этом она так была убеждена в искренности всего произносимого,
что словно сама присутствовала при кровавой трапезе...
Даже дочь ее забыла про любимую игрушку и в страхе забралась на верхнюю полку.
Что уж говорить о нас, простых смертных!
На мои робкие предположения, что все могло быть несколько иначе,
а точнее совсем не так, последовал укоризненный вопрос:
"Как, вы не верите Максиму Горькому? И даже Салтыкову-Щедрину?"
И я покрылся предательским румянцем смущения:
действительно, как можно только посметь - им! - не поверить?...
Напоследок, начитанная дама почему-то процитировала не то Рузвельта
не то Черчилля, не то Талейрана - очевидно, они тоже относятся к русским классикам, -
и, с чувством хорошо выполненного долга, улеглась почивать...
Не иначе, ее предком был кто-то из декабристов, отправленных в Сибирь.
Во глубину, так сказать, руд.
Правда, насколько я помню, ни один из них там в законный брак не вступил.
Защитники народа всегда слегка брезговали теми, кого они защищали...