В который раз, с нескрываемым удовольствием, перевел стрелки на один час назад.
Хотел было не останавливаться на достигнутом и передвинуть время еще минут на тридцать-сорок,
но этому резко воспротивились домочадцы.
Дали понять, что возникнут сложности с расчетом времени показа любимых телесериалов.
Пришлось не зарываться и пойти на попятную...

Хотя этот самый день, когда на смену летнему времени приходит зимнее,
лично для себя считаю праздничным.
Что-то вроде нечаянного жизненного бонуса.
Начиная с 1982 года, когда это правило применили всего лишь во второй раз...

Тогда я жил на даче под столицей.
Всего каких-то два часа езды до института:
пятнадцать минут до платформы "Отдых",
сорок пять минут дремоты в электричке,
тридцать минут стоя в метро,
пятнадцать минут позвякивания в трамвае.
Ну, а оставшиеся пятнадцать минут с легкостью транжирились на всякие мелочи.
Вроде беготни от кондуктора, ожидания на светофорах и поиска нужной аудитории...

Поскольку занятия начинались, как и полагалось по Трудовому законодательству,
в восемь-ноль-ноль утра, нетрудно подсчитать, что для того, чтобы попасть к первой "паре",
мне нужно было выходить за калитку ровно в шесть.
А еще лучше - с форой в десять минут...

Но для того, чтобы выйти без десяти шесть,
нужно было постараться минут за сорок до этого разлучить голову с подушкой.
А если учесть, что голова была набита исключительно гранитной крошкой знаний,
то я в тот период очень нуждался в маленьком ручном домкрате...

Но, к сожалению, никаких других устройств для утреннего подъема,
кроме поставленного в алюминиевый тазик будильника -
и без того обладавшего запредельными децибелами звонка, -
у меня не было...

Поэтому первые два месяца занятий оказались для меня сплошной полосой мучений.

Хотя, по вечерам я возвращался в свою обитель не торопясь.
Сходил не на своей остановке, а загодя.
Покупал в ближайшем магазине пару пакетов молока,
еще теплую "французскую" булку и прогулочным шагом шел к себе домой
по узкой тропинке, петлявшей по сосновому бору.
При этом потягивал молоко, хрустел булкой и пялился в сторону -
на огненно-рыжие клены, которые, совершенно оглохнув от рева электричек,
умудрились вырасти вдоль железной дороги...

В душе было хорошо и спокойно.
Но эта безмятежность улетучивалась ровно через полчаса,
когда надо было садиться за математический анализ и тригонометрию.
И на все про все отводилось от силы несколько часов -
если ты, конечно, собирался хорошенько выспаться...

Честно выражаясь, наши намерения редко соответствуют чужим обстоятельствам...
Но тут подвернулась несказанная удача.
Мало того - многократная:
во-первых, в субботу всем курсом мы отправлялись на овощную базу - к девяти или к десяти часам;
во-вторых, как раз в эту субботу часы переводились на час назад;
в-третьих, на дом почему-то ничего не задали...

Если бы кто-нибудь знал, какое наслаждение я испытывал
заваливаясь спать на целых девять часов!
О!...
К сожалению, это ощущение непередаваемо.
Зато, как берцовая кость динозавра, в песках памяти сохранилось навсегда...

Впрочем, вскоре я благополучно избавился от подобных коллизий
и переехал в общежитие, которое находилось
всего лишь в пятнадцати минутах ходьбы до самой дальней аудитории.
Обратный путь занимал гораздо дольше...

Наверное потому, что среди местной общественности в вечернее время
не было принято заходить в молочные магазины.
И молоко на долгие годы исчезло из моей жизни.
Но французские булки и желание поспать остались.
Хотя и перестали быть просто инстинктами...

Но перевести время вспять хочется всегда.
Как правило, чисто инстинктивно.
Даже летом...