Сижу я как-то в бане.
Отдыхаю. Пью пиво. Размышляю о разным.
И чем чище тело, тем страннее и страннее мысли.
Вдруг, ни с того ни с сего вспомнилось,
что еще ни разу в жизни не принимал участие ни в каком литературном соревновании.
В таком, чтобы за победу деньги давали и женщины -
тоже ни в чем себе не отказывали...

Баня, как сон, оказалась вещей.
Только вернулся домой, только переступил порог - телефонный звонок.
Поедем, говорят.
Три дня, две ночи и банкет посередине - и все насквозь пронизано стихами.
Причем, все оплачено.
Ну, скажите, как нормальный человек может отказаться от банкета?
Да, не спорю, такие случаи бывают.
Во времена моей юности про это показывали специальную передачу.
Она называлась "Очевидное-невероятное"...

Начал расспрашивать о мероприятии подробней.
Оказалось, что оно носит веселое звание "Поэтический фестиваль"
и организует его не менее веселая группа людей,
позиционировавших себя в этой жизни, как "Подледная водка" "Подводная лодка".
Заинтригованный, уже почти согласившись,
тем не менее,- так на всякий случай, - алчно переспросил:
"А денег дадут за призерство?"
На что немедленно получил возмущенный ответ:
"Позер, тебе что, двойного Ж мало?
Жрать и Жить за чужой счет двое суток - это тебе не баран чихнул !"
После этого уже не кочевряжился, а дал свое решительное согласие...

Ранним пятничным утром, осторожно поместив себя в кремовое чрево корейского автобуса,
отправился в незнакомую мне страну Верлибрию.
Для тех, кто не знает, оно происходит от стихотворной формы "верлибр".
Этой формой успешно пользуется те, кто не может писать стихи.
Хотя то, что еду я именно в Верлибрию я понял только тогда, когда уезжал оттуда...

Солнце сначала скромничало,
но потом зажарило с такой неимоверной силой,
что асфальт сначала вспотел, а потом от него пошел пар.
Небо радовало небывалой,
какой-то подозрительно яркой голубизной...

Ехать пришлось часа четыре.
Большей частью под заботливой защитой тонированных стекол междугороднего автобуса,
но пришлось потрястись и в обычном городском автобусе.
И без того жаркий климат еще более усугубило сорокаминутное выяснение отношений
между двумя старушенциями весьма преклонного возраста
по поводу разных способов и средств лечения ревматизма.
Накал этого спора оставил далеко позади все парламентские дебаты.
Хорошо еще до старушечьих боев без правил дело не дошло...

Хотелось покоя и прохлады.
Жизнь скрашивала надежда на то, что санаторий,
где обещали разместить все гостей Верлибрии,
по слухам, должен был располагаться в сосновом бору...

Действительность, как всегда, превзошла сама себя.
Да, бор был.
Три сосны справа от входа и одна слева.
Санаторий располагался в крепостном кольце многоэтажек спального района
и явно напоминал наспех восстановленный детский сад.
Об этом свидетельствовал неистребимый запах подгорелой каши в коридорах
и маленькие стульчики в комнатах.
Странно, что в общем туалете и
под кроватями в комнатах отсутствовали ночные горшки.
Как выяснилось позже - небывалое упущение организаторов...

У санатория было две половины - одна салатового колера,
предназначенная, очевидно для молодежи.
В ней выпало проживать мне.
Вторая - невнятного розового оттенка.
В ней поселилось жюри...

Большинство верлибрян стали знакомиться друг с другом сразу же - по прибытии.
Тем более, что компактность позволяла:
в одной комнате проживало по четыре человека.
Поэтому себя, в трехместной, чувствовал почти как в люксе...

Ошалело взглянув на жадно целующихся в коридоре мальчиков,
решил избегнуть всеобщего знакомства.
Вместо этого пошел исследовать пограничные районы.
Больше всего интересовали почта,телеграф,вокзалы ларьки и ночные магазины.
Исследовал достаточно долго и плодотворно, с пользой для духа и тела.
Особенно для желудка.

В результате чего пропустил верлибрянский ужин,
а возвращаясь в свой "люкс" пару раз, в сумерках коридорных поворотов,
спотыкался о переплетенные тела неустановленного пола...

Слава небесам, в соседи по номеру попались люди серьезные и обстоятельные.
Выпив литр водки и съев банку огурцов спокойно легли спать.
Не посылали гонца, не искали женщин и не орали дурные песни дурным голосом.
Не целовались и не плясали голыми при луне.
Возникло предчувствие, что нам троим здесь ничего не светит.
Причем возникло в дверях...

Выпив на посошок с предчувствием и проводив его до номера в розовой половине,
придумал второе название этой странной страны: Поллитрия.
На этом успокоился и забылся...