Однажды, нас, студентов-второкурсников собрали после лекций в одной аудитории.
Причем все группы разом.
Чтобы никто тишком не сбежал, у дверей стали два дюжих парня.
Обреченно я почувствовал неладное.
Неладное вскоре вошло в аудиторию в качестве факультетского начальства и комсомольских лидеров.
Так, строго официально, начиналась для меня эпоха студенческих строительных отрядов (ССО)...

В наше раскрепощенное время уже трудно себе представить,
но молодые люди в зените застоя - о, ужас! - не были предоставлены сами себе ни днем ни ночью.
Чтобы студенты после окончания весенней сессии не болтались где ни попадя,
их посылали в отдаленные края с почетной миссией:
возводить различные общественно-полезные строения.
Чаще всего - коровники...

Некоторым, особо закаленным особам сказочно повезло:
они возводили коровники в условиях крайнего Севера - там,
где коровы никогда не водились.
Тем не менее, им платили за это так, будто они возводили загоны для мамонтов.
И мы, копавшиеся в условиях Средней полосы,
потом померявшись длиной полученного рубля, только и делали, что вытирали слюни зависти...

Но, вернемся в ту самую аудиторию.
Сначала вкратце - минут сорок-сорок пять, нам произносили патриотические речи
и рассказывали о разнообразной политике партии и роли в этой политике комсомола.
А потом тут же предложили добровольно записываться в составы формируемых строительных команд.
При этом тщательно контролировали, чтобы никто не уклонился от своего добровольного выбора...

Это происходило в начале весны.
Потом, уже чуть ли не в июне, к началу летней сессии,
уже окончательно утряслось и определилось: кто и куда едет.
Лучшие из лучших удостоились чести отправиться на юг:
в поте лица своего собирать урожай винограда на южном берегу Крыма.
С коровами там тогда было не густо.
Все свободное место было занято плантациями винограда.
Это только пару лет спустя все виноградники повырубали,
чтобы они не плодоносили сырьем для дешевого портвейна...

Не очень лучшие из лучших, но вполне достойные парни отправились на Север -
за достойные деньги достойно кормить тамошних ненасытных комаров.
Когда я их увидел потом, сразу же по возвращении, то сразу понял, кто такой неуловимый йети (снежный человек):
это советский небритый и немытый студент-стройотрядовец, который рыщет по тайге(тундре) в поисках выпивки(закуски)...

Я угодил на третий уровень стройотрядовской иерархии: Подмосковье.
Падать дальше было некуда.
Ниже была только Москва.
То есть отряд, который возился с овощами и фруктами на плантациях,
вольготно располагавшихся где-то за пределами кольцевой дороги...

Помню, что за несколько дней до отъезда я лихорадочно выискивал кеды 46-го размера:
денег на покупку обуви такого размера уже не было, да и обуви такого размера тоже не было.
А нога, на которую был натянут любовно связанный дома шерстяной носок, имела именно такой масштаб...
Как ни странно, довольно быстро нашел нужные штиблеты.
Тоже у институтского поэта и довольно романтичного юноши.
Они ему все равно не понадобились - он пропускал стройотряд по причине слабого здоровья.
Надо сказать, что кеды мне пригодились мало: большую часть сознательного времени я проходил в резиновых сапогах.
В кедах на стройке пребывать как-то неудобно...

После погрузки в два "Икаруса", нас, новобранцев, повезли в неизвестном направлении.
Автобусы усиленно петляли, словно пытаясь оторваться от хвоста.
До сих пор удивляюсь: почему нам глаза не завязали?

Через пару часов бестолковой езды мы, как корабль Колумба, уткнулись в берег своей Америки.
Это была какая-то деревушка в Истринском районе Подмосковья.
Редкие местные жители смотрели на нас из-за щербатых заборов,
как на немецко-фашистских оккупантов.
Неудивительно, если из всех, кто ее в последний раз посещал,
наверное и были именно эти самые немецко-фашистские оккупанты...

Мы, свою очередь, оккупировали сразу два здания:
начальной школы, в которой было два класса: первый и второй,
а также здание учительской, которое располагалось на довольно значительном удалении от школы.
Наверное, в целях безопасности учителей.
Без лишних вопросов, в учительской расположился руководящий состав,
вместе со стройотрядовцами женского пола, а в школе устроились все остальные...

Командиром у нас был колоритный бакинец по имени Ильдар.
В окружении бригадиров и санитарных девушек он чем-то напоминал доброго падишаха.
Хоть на трапезах в местной столовой, хоть на утренних и вечерних линейках.
Особенно не ругал, головы не рубил, истомившихся выпускал на волю - то есть в большой город.
Так что, ничего плохого про него сказать не могу...

По числу учебных помещений в школе, нас быстренько разбили на две бригады
и на следующее утро отвезли на объект: фундамент комбината по производству комбикормов.
Миссия разочаровала: почему не коровник ?

Первое самое глубокое впечатление от мощной стройки развитого социализма -
как мы лопатами копали фундамент под элеватор.
Как в старой солдатской поговорке: от забора и до обеда.
Но это были еще цветочки.
Ягодки, в виде бетонирования полов и фундаментов, предстояли еще впереди...

За все время, проведенное на строке, бетон стал для меня чем-то родным.
Я попал в отважные ряды стропальщиков.
Это такие ловкие ребята, которые принимают огромное корыто с бетоном в свои нежные руки
и при этом зычно кричат зверскими голосами: "Майна !!!",
что в переводе означает "Опускай потихоньку и не раздави меня".
После того, как весь бетон из корыта вытек в нужное место,
следует не менее зверским голосом заорать "Вира !!!",
что означает действие прямо противоположное предыдущей команде...

До подхода следующего корыта, следовало всю эту, быстро застывающую, кучу растащить носилками по нужному участку
и протащить по неровной глади бетона вибратор.
Вибратор - это совсем не то, о чем может подумать некий извращенный ум.
Строительный вибратор представлял собой здоровенный рельс с моторчиком посередине.
Двое человек волокли его тросами по бетону, а устройство в это время яростно вибрировало,
словно стараясь вырваться на свободу.
После того, как моторчик выключали, вибрация рук,
ног и зубов у бурлаков продолжалась еще некоторое, достаточно продолжительное время.
Так мы и ходили еще полчаса подпрыгивая и заикаясь...

Вот так, ежедневно мужая и обучаясь строительному ремеслу,
мы и проводили трудовые будни.
Нетрудовые вечера проходили значительно менее интересно.
Видимо, в силу почти полного отсутствия денег.
Единственным развлечением за все время строительства был просмотр единственного черно-белого телевизора.
Сначала он не показывал вообще, но потом, после всеобщего мозгового штурма и
присоединения сооруженной из подручных средств антенны, экран начал баловать нас сериями
из знаменитого советского боевика "Место встречи изменить нельзя"...

Хотя, самым ярким впечатлением, была, безусловно процедура посвящения...
(Продолжение следует...)