Давно созревало обломовское решение купить диван.
И вот, едва оклемавшись от праздников, взял ноги в руки и побрел выбирать.
На прощанье, грустно посмотрел на старый:
слишком многое было совместно просижено и пролежено -
есть, что вспомнить и есть, что забыть.
Он в ответ, видимо предчувствуя скорую разлуку, жалобно скрипнул поролоном...

Но Обломов - слишком многозначительная фамилия.
Прошел насквозь четыре мебельных салона.
Некоторые даже по диагонали.

Видел и ощупывал разные диваны и кресла.
Как только начинал трогать обшивку,
тотчас рядом волшебным образом возникали девушки с единственным вопросом:
"Вам показать что-нибудь?"
Я заподозрил, что они прячутся где-то в плюшевых недрах
и являются дальними родственницами джинна - раба лампы.
Только сами уже - рабыни диванов.

Глядя на их оголенные пупки, нахально подумал,
что если бы я был один, то не отказался бы от того,
чтобы они мне что-нибудь этакое показали.
Танец живота, например.
Я и сам в ответ кое-что показывать умею...

Но девушки только улыбались и умело раскладывали диваны.
Причем, грациозно изгибаясь, делали это столь ловко
и столь разнообразными способами, что я немного покраснел от смущения...

При этом они яростно тараторили о преимуществах того или иного вида мебели,
неразрывно сочетая русские глаголы с иноземными названиями обшивки и наполнителя.
Причем чем выше была плотность слов на единицу времени,
тем выше оказывалась итоговая цена.
Чтоб создать видимость понимания, энергично кивал в ответ головой,
рискуя потерять последние здравые мысли.
А с ними и последние деньги...

Но при этом отчаянно соображал:
каким заклинанием заставить девушку-джинку вернуться в нутро дивана.
Пришлось остановиться на простейшем -
сказать "Спасибо" и быстро перебежать на территорию соседей...

В итоге сработал закон обильного предложения:
я так ничего и не выбрал.
Даже то немногое, что понравилось, как показало приблизительное измерение,
не проходит в дверь.
А разбирать стену, чтобы установить диван,
или приобретать квартиру с продвинутой планировкой дверей я еще пока не созрел.
Видимо, придется зреть дальше...

Или сидеть и спать по-персидски: на коврах.
Или по-варварски: на шкурах.
И то и другое, мягко выражаясь, не очень мягко.
Закралось сомнение: может быть, в силу здорового консерватизма, и не надо ничего менять?
Зато старый диван, после моего возвращения ни с чем, радостно пел утробные песни.
Хоть кому-то - радость...