Ни с того ни сего вспомнилось, как я в первый раз посетил город-герой Санкт-Петербург.
Правда, тогда - во времена моей бурной студенческой юности, которая пришлась на середину восьмидесятых,- он еще назывался Ленинградом.
Но всегда легко и непринужденно отзывался ни кличку Питер...

Это было начало предпоследнего курса, то славное время,
когда до диплома еще далеко, а до магазина уже близко.
В общежития, как лихорадка, собирала богатый урожай жертв
карточная игра под сленговым названием "джокер".

Наверняка, она называлась еще как-то по-другому.
Может быть, даже по научной латыни.
Но для тех, кто садился играть, было явно не до науки.
Потому что игра велась на деньги.
Не бог весть какие:
копеечка за очко, но за одну игру вполне можно было себе обеспечить завтрак.
А если повезет - то и обед с ужином.
Это потом придет эра преферанса и все эти выигрыши и проигрыши
покажутся детской игрой в куличики...

Впрочем, проснувшись однажды утром, понял,
что имею серьезные пробелы в культурном образовании, заполняемые не самым лучшим образом.
Посмотрев на улицу, а затем сверив полученную визуальную информацию с календарем,
осознал за окном наличие ноябрьских праздников: поры манифестаций и кратковременных осенних каникул.
Возникла необычная мысль: а не посетить ли мне город, названный в честь вождя?

Задумано-сделано.
Поехал на Ленинградский вокзал и на выигранные накануне деньги, вместо двух полноценных обедов,
приобрел билет сообщением "Москва-Ленинград".
Чуть ли не на тот же самый день.
Средств хватило даже на продукты в путь-дорожку: ровно на три бутылки "Жигулевского" пива.
Другого тогда просто не было...

Пиво до вагона не дожило.
В результате успешной дегустации прибыл на перрон за 70 секунд до отбытия поезда.
Раздувая полы плаща, пытался взлететь над асфальтом, как альбатрос на бурным морем.
При каждой такой попытке, в утробе сопровождавшего меня портфеля типа "дипломат",
что-то еще жалобно позвякивало.

Поезд тем временем тронулся и начал энергично набирать ход.
Сжалившись, проводница последнего вагона втянула меня за рукав внутрь и, смеясь, сказала:
"До Ленинграда, что ль, бежать собрался?"

В колыбель революции прибыл утром.
Было пасмурно и промозгло.
Из-за ближайшего угла, казалось, вот-вот выйдут революционные матросы с винтовками.
Чтобы убежать от наваждения, а заодно и согреться, все время норовил забраться в какой-либо музей.
Или в столовую.

Музеев было много, а вот столовых почему-то поблизости не оказалось.
Изредка попадались кафе, где многочисленные сопливые девчонки, давясь и чавкая,
ели покосившееся мороженое.
Когда я вступал внутрь, преисполненный культурой и почти светящимся чувством голода,
девчонки прекращали чавкать и подозрительно смотрели исподлобья.
Мороженное я отнимать у них не собирался.
Но, к сожалению для вопиюще молодого организма,
в этих заведениях общественного питания ничего существенного больше не было.
Даже обыкновенных пельменей.
Пришлось, преодолевая отвращение, лопать пирожное...

Снаружи в это время сверху потоками обрушилось что-то непрожеванное:
не то дождь не то снег.
Поэтому, оставленная на десерт прогулка меж статуй Летнего сада, особого удовольствия не принесла.
Плюнув на все, вприпрыжку побежал в теплое нутро Московского вокзала.

Слегка затормозил у Пяти Углов, где, согласно песне Высоцкого,
получил по морде легендарный Саня Соколов.
Вокруг было безлюдно и никто не спешил принять меня за Саню Соколова.
Да я особенно и не напрашивался...

Уже сидя в купе, слегка согревшись и чуть разомлев от стакана чая,
понял, что задача пропитаться культурным наследием в целом выполнена:
я увозил с собой сумрак полотен Русского музея,
исторический сквозняк Дворцовой площади,
бесстрастность Исакиевского Собора,
суровость Петропавловской крепости и волны Невы,
которые показались мне жидким гранитом, не успевшим застыть от холода...

Вернулся в общежитие ранехонько утром в понедельник.
К своему изумлению, вместо спящих и сопящих, застал развеселую компанию,
которая села играть в карты еще при мне - в пятницу вечером.
Они играли почти без перерыва двое с половиной суток.
В расширенные зрачки игроков было страшно смотреть:
в каждом из них приплясывало по джокеру...