Совершенно случайно обнаружилось одно существенное жизненное упущение:
уже дожил до седых волос, а в суде еще не был.
Что в эпоху разгула закона и засилья юриспруденции является нонсенсом.
Однако, подвернулась замечательная возможность привести себя в правовые рамки...

Дело в том, что одна очень упрямая гражданка напрочь отказывалась оплатить счета за предоставленные услуги Интернет.
Немного поразмыслив,- всего лишь год с небольшим, - на нее подали в суд.
Однако гражданка суда не испугалась, пришла и заявила все, что у нее накипело на душе по поводу Интернета,
счетов за него и мирового экономического кризиса.
Тяжба затянулась и, чтобы получить ответы на некоторые технические вопросы,
к судебной стойке позвали меня...
Пока - только в качестве эксперта.

Судья оказался "мировым".
Я сначала решил, что слово "мировой" является синонимом слов "классный", "хороший".
Может быть, так оно и есть:
Но только для той стороны, которая выигрывает дело.
Или, как в этой ситуации - дельце...

В просторный зал суда набилась куча народу:
сама судья - пожилая женщина с печальными глазами и
траурном балахоне с белой каймой;
секретарь - перед ней стоял компьютер, но она, убрав клавиатуру подальше,
энергично - аж скрип стоял,- практически не поднимая головы,
работала исключительно шариковой ручкой;
ответчица - полненькая дама в хорошей шапке;
юрист - представитель истца.
Ну и я, эксперт, прости Господи...

Секретарь, видя такое столпотворение, попросила меня удалиться в зал ожидания.
То есть создать для закона самую удобную атмосферу: легитимно-интимную.
Двое на двое...

В зале ожидания, где, очевидно, только недавно закончился ремонт,
своих посетителей ожидали две добротные клетки с массивными цепями на дверях.
Хотел было немедленно забраться внутрь
и оттуда в полной мере прочувствовать всю прелесть свободы,
но вовремя заметил табличку: "Внимание! Ведется видеонаблюдение!"
Опасаясь испортить имидж эксперта, в клетку залезать не стал.
Просто присел на лавочку рядом...

Наверное, воздух в помещении был насыщен какими-то особыми молекулами следствия.
Именно поэтому, немного погодя, в качестве причины сами собой возникли странные вопросы.
А именно:
как такие, сравнительно большие клетки (2х2х1.5 метра) попали в небольшой зал?
Через дверь? Но двери слишком узки.
Через окно? Но само окно чуть больше обычной форточки.
Их сваривали прямо в комнате?
Но стены и пол были подозрительно чисты.
На них не было заметно следов даже малейших царапин.
Не иначе, как дело не обошлось без черной магии Дэвида Копперфильда.
Жалко, что я не был обучен дедуктивному методу Шерлока Холмса...

Пока размышлял о необъяснимом,
обратил внимание на дверь прямо перед собой.
Отличная, крепкая, отделанная под орех абсолютно новая дверь.
Но с листком бумаги, на котором корявыми буквами от руки было выведено старое,
как весь чиновничий мир, предупреждение: "Туалет не работает!"
Интересно, есть ли где-нибудь в нашей необъятной стране присутственные места,
где это заведение публично выполняет свои функции?
На этот риторический вопрос ответ тоже, кстати, не нашелся...

Заточение в малом Бермудском треугольнике:
между двумя пустующими клетками и одним бастующим туалетом,
было прервано появлением судейского секретаря.
Блеснув округлыми коленками, она повела меня на суд мирской.
И началось долгожданное интервью...

Со всех сторон сразу посыпались вопросы:
кто, где, когда и сколько.
Отвечал спокойно - в точности так, как учили в начальной школе у доски:
четко выговаривая слова и соблюдая паузы.
Иногда, правда, применял специальные технические термины,
которые, используя богатые возможности русского языка,
тут же пытался перевести в нечто более общенародное.
Мне даже казалось, что иногда довольно удачно.
Ибо гражданка-ответчица понимающе кивала головой в очень хорошей шапке.
Впрочем, несмотря ни на что, платить она все равно отказалась...

Честно рассказав обо всем и без утайки ответив на все вопросы,
был отпущен восвояси.
Правда, перед тем, как туда уйти, подумал было задать свои, ответные,
рожденные во время почти часового сидения в судебном предбаннике.
Но все-таки решил не затягивать процесс.
Он и так всех, мягко говоря, не очень радовал, потому что по лицам присутствующих
хорошо читались внутренние, но не очень хорошие выражения...

Поэтому поторопился покинуть наш самый справедливый и гуманный в мире суд.
Однако, как приятно выходить на свободу с чистой совестью!
За спиной осталось столько решеток,
что почувствовал себя канарейкой, случайно вылетевшей на весеннюю улицу.
Даже запеть захотелось.
Только я, к сожалению, вовремя забыл слова канареечных песен...