Упаси меня Конституция, ни перед кем не хочу кичиться
ни историческими знаниями ни познавательной историей.
Просто есть такое выражение: "точка невозврата".
Если она пройдена, то сделать шаг назад будет уже невозможно.
90 лет назад, в 1919-ом году Россия перешла именно такую точку...

Когда, где и как?
Пожалуй, этого сейчас не вспомнит почти никто.
Потому что нам ментально наплевать на все точки,
кроме, разве что, тех, где продают алкоголь.
Посетил такую точку - и даже вернуться не тянет...

Ну, а если кто чего и вспомнит, то уверенно и непременно
свяжет любые точки со Сталиным.
И не только точки, но и тире.
И действительно, с кем же еще связывать?
Только он, гениальный тиран всех времен и народов,
путем расформирования многоточий, расставил все точки над "и".
Надо полагать, при очередном упоминании своего имени всуе,
вождь, терпко выругавшись по-грузински,
вновь попытается перевернуться в тесном мраморном гробу...

Но существовали и другие, сейчас едва заметные точки,
которые когда-то были годами, месяцами, неделями.
Были временем, жизнью и судьбой...

Хотя, чего из-за истории размазывать по щекам истерическую слизь?
Представим себе громадный боксерский ринг,
окруженный затемненными и глухо рокочущими трибунами.
Над ним, как зарево, надпись: "Март - 1919".
И, чуть пониже: "Урал и Поволжье.
Бой за звание победителя в гражданской войне"...

Только что закончилась Большая зимняя передышка.
Все это время красные и белые армии,
словно два боксера на ринге, - разойдясь по разным углам,-
переводили дух, жадными глотками пили воду и слушали наставления тренеров...

Первые два раунда: с кодовыми названиями "1917" и "1918"
по очкам одержали бойцы из Красного угла ринга,
но их противники постоянно наращивали удары
и проявляли неслыханную дерзость,
не обращая никакого внимания на существенно возросшую разницу в весе.

И вот, оглушительно, как артиллерийский выстрел, гонг ударил в третий раз.
Хотя, может быть, это и в самом деле был выстрел...

Не успел стихнуть его звук, как, почти одновременно,
в предгорьях Урала ринулись навстречу 5-я Красная Армия и
Западная армия белых под командованием генерал-лейтенанта Ханжина.
И эта встреча, как поется в песне, была коротка...
Красные, не выдержав серии прямых встречных ударов,
которые чередовались с короткими хуками то справа, то слева,
начали стремительно отступать.
Хотя, можно сказать и иначе: в панике побежали.
Некоторые даже были готовы выпрыгнуть за канаты
(читай, переправиться на другой берег великой русской реки)
И Западная Армия, преследуя их, начала свой, так называемый, "Бег к Волге"...

Хотя, конечно, "армиями" эти формирования, по нынешним понятиям, считать сложно.
На всем Восточном фронте в них - хоть со стороны белых, хоть со стороны красных,-
насчитывалось приблизительно по 130 тысяч бойцов.
Плюс-минус десяток тысяч штыков и несколько тысяч сабель...
А сам фронт, между прочим, раскинулся весьма привольной дугой
в полторы тысячи километров от устья Волги до истоков Камы...

Через двадцать три года в битве под Сталинградом,
на пятачке волжского берега, с обеих сторон сойдутся по миллиону.
А также сотни танков, самолетов и орудий.
И, хотя это будет уже совсем другая война,
но и от усилий миллионов под Сталинградом в 1942-ом, точно так же,
как от военной удачи нескольких тысяч под Уфой в 1919-ом, зависело одно:
перейти или не перейти через "точку невозврата".
А если выражаться в высоком "штиле" заокеанских комиксов,
то и судьба всего мира...

Первоначально Ханжину несказанно везло.
Его ударные корпуса (6-ой Сукина, 3-ий Голицына и 2-ой Уфимский Войцеховского),
бодро выступив от Уральских предгорий,
лихо взяли Уфу, зачистили все левобережье Камы и, устремившись вдоль железной дороги,
остановились всего лишь в 80 километрах от Самары...

Вернее, их остановил внезапный контрудар Фрунзе.
Военная удача в тот момент ему явно симпатизировала.
Фрунзе в мае 1919-го задумал нанести классический апперкот:
ударить снизу вверх: по южному флангу - в солнечное сплетение,-
наступающих белогвардейцев.
Сила этого удара оказалось настолько точно рассчитанной и
настолько неожиданно сильной,
что по свому эффекту он оказался равен удару ногой в пах...

И хотя на ринге этот прием запрещен,
в войне, а тем более в гражданской,
все, что хорошо тебе - плохо для врага.
Белые, потеряв связь и сбив дыхание, сначала остановились,
и после серии обмена яростными ударами,
начали пятиться, потом дрогнули,
окончательно пали духом и побежали -
уже почти безостановочно, - до самой Читы...

Стоит заметить, что был лишь один шанс изменить ситуацию с точностью до наоборот.
Если бы конная мощь и законная гордость всех белых армий - казаки, -
не упустили время, угрожающе гарцуя на почтительном расстоянии
от ощерившихся пулеметами Оренбурга и Уральска;
если бы они вспомнили про армейскую дисциплину и подчинились приказам Ханжина;
если бы сумели побороть привязанность к родным станицам;
если бы хотя бы по одной конной дивизии от Оренбургской (Дутов) и
Уральской (Толстов) казачьих армий нацелились ударить в спину Фрунзе...

Вот если бы все эти "если бы" встретились между собой в условленный час
и в условленном месте, то дальнейшее предугадать нетрудно...

Ударная группировка Фрунзе, зажатая между казаками с тыла и
пехотными корпусами с фронта,
была бы неминуемо отброшена за Волгу.
К июню была бы взята Самара.
А уже к июлю уральские и кубанские - из Кавказской армии Врангеля,-
казаки соединились бы в районе Царицына.
Вот тогда бы "Московская директива" Деникина зазвучала бы совсем по-другому...

А не так, как она звучала в августе того же года:
как оркестр, где играют одни виртуозные скрипачи,
но без поддержки барабанщиков и духовых инструментов.
И, может быть, скоординированные удары от Волги - с востока,
и с юга - от Дона, в конце-концов,
завершились бы бравурным маршем на Красной площади...

Впрочем, речь не о музыке.
Речь о боксе.
В третьем раунде решилось все.
Потом гонг звучал еще несколько раз.
Но с каждым ударом он все более
и более напоминал похоронный колокол по Белому движению...

Обычно на ринг для объявления результатов выходят оба соперника.
Но на этот раз проигравший отсутствовал физически.
Поэтому победителю подняли обе руки.
Трибуны безмолвствовали...

Впрочем, они молчат до сих пор.
Потому что и сейчас, через 90 лет,
и через год, и через три и еще через 136 лет
уже не важно:
кто же фактически победил в том боксерском поединке.
Главное: точка невозврата была пройдена.
Три месяца: март, апрель и май - пролетели, как три минуты.
И та страна, которая досталась нам "после",
уже никогда на станет той, которая была "до"...

Чуть переделав известную фразу из "Крестного отца",
можно сказать так:
"Ничего личного. Это просто история..."

Хотя, мне иногда по ночам кажется,
что где-то далеко звучит гонг.
Или это ветер, как тряпку,
треплет железную дверь соседнего подъезда?...